Все не заросшие кустарником участки возле железной дороги занимали пушки, тягачи, санитарные автобусы. Их скатили с платформ и поставили один за другим впритык.
— Да, махина! — удивился Котин. — Но когда нас много, на сердце легче, — сказал он.
В полдень поезд остановился. Послышалась команда дежурного по эшелону выгружаться.
От полустанка, где выгружались войска, рота капитана Мякова, оказавшаяся в хвосте полка, долго шла по лесным дорогам, огибая сопки, и только под вечер прибыла на берег быстрой и красивой реки Аргунь. Ближние лесистые подножья сопок были заняты войсками — танкистами и артиллеристами. Всюду дымили костры, но дым не останавливал «атаки» комаров.
Не обременённая тяжёлой боевой техникой, рота разместилась довольно вольготно на крутом склоне горы, куда не могли забраться ни артиллеристы, ни танкисты. Солдаты после изнурительной дороги с жадностью пили холодную воду, многие лежали на земле, отгоняя комаров ветками. Перед закрытыми глазами все ещё мелькали телеграфные столбы, деревья, поля и горы, краснофуражечные дежурные на станциях и путевые с поднятыми вверх жёлтыми флажками.
Ужин был приготовлен лишь к ночи. Ели у костров. И спать ложились тут же, завернувшись в шинель.
Утром, когда рота Мякова выстроилась на физзарядку, послышались реплики: «Чтобы солдат не зажирел...»
После завтрака чистили оружие. Сержант Котин приказал своему отделению разобрать пулемёты и смазать не густо свежей смазкой. В жару излишняя смазка стекает и собирает пыль в пазах. Он не заметил, как подошёл капитан Мяков и молча присел на камень.
— Малость загореть надо, привыкнуть к палящему солнцу, — сказал он, снимая китель. — Разрешаю всем снять гимнастёрки. А вы, сержант, пишите письмо сыну. Скоро к нам заглянет полковой почтальон.
— Теперь не стоит, — ответил Котин. — Пока нет определённости. Что я напишу? Вот от него получить бы...
— Вы правы, — поддержал капитан, подставляя солнцу правый бок, определённости нет.
— Здорово вас протаранил осколок, — удивился Котин, заметив большой розоватый шрам на теле капитана чуть выше пояса. — Давно?
— Это не осколок. В рукопашной фашист штыком полоснул. Но короток его штык, наш гранёный подлиннее и покрепче. Память сорок первого года.
— У меня тоже две отметины на спине, — сказал сержант.
На эти же годы приходится близкое знакомство-общение Александра Яковлевича Сухарева с Маршалом Советского Союза А.М. Василевским. Будучи первым заместителем министра юстиции СССР, когда он одновременно возглавлял и Межведомственный координационный совет по правовой пропаганде при своём министерстве. А.Я. Сухарев инициировал перед ЦК КПСС создание нового журнала «Человек и Закон» и популярной телепередачи с одноименным названием. Эти вопросы требовали государственного решения, ведь речь шла о правовом воспитании советского человека. И поэтому в скором времени было издано специальное постановление ЦК КПСС, которое предусматривало создание нового издания, достигшего впоследствии тиражом до 12 000 000 экземпляров, и новой одноименной популярной по сей день передачи на Центральном телевидении (ныне — Первый канал), предусматривающее введение во всех звеньях народного образования в СССР изучение основ права в качестве обязательного предмета.
